Пролог

Яркие языки пламени освещали ночное небо. Густой, душный дым раздирал легкие, и боль волнами растекалась от горла, до судорожно вздымающейся груди. Что хуже, смерть от удушья или огня? Говорят смерть в огне самая страшная, мне повезет, если болевой шок наступит раньше ее.
Я еще не совсем оправилась от потрясения, но с тех пор как упала, споткнувшись о корягу, затуманенный отчаяньем разум еще не работал так ясно как сейчас. Нужно немедленно встать, нужно искать выход, хотя бы для того, чтобы потом разобраться во всем, что случилось; это желание, наполнив меня, заставило подняться с сырой земли и оглядеться. Пожар отрезал дорогу в город. Оставалось только бежать через лес, к речке, надеясь на скорую помощь спасателей. Но куда бежать, если в плотном смоге дыма невозможно рассмотреть собственные коленки!
Я потерла слезящиеся от гари глаза, стараясь сфокусировать взгляд, чтобы два одинаково горящих дерева, плывущие у меня перед глазами, соединились в одно. Голова раскалывалась, я ощупала затылок. Рука стала мокрой и липкой от крови. Чёрт!
Я пыталась идти быстро, но на самом деле, даже то, что ноги меня держат - большая удача. Продвигаясь вглубь леса, дальше от горящего ада, разводя ветки, спотыкаясь и падая, я пыталась осознать ужас ситуации. Когда-то я считала себя хозяйкой собственной жизни, а в это время расставлялись ловушки, умело загоняющие Игроков в клетку.
Река уже близко, я чувствовала это. Влага то дрожала в воздухе, то исчезала, подхваченная обжигающим порывом ветра, и тогда отчаянье вновь охватывало меня, подавляя слабые росчерки надежды.
Серый берег реки прятался в мареве гари и дыма, но уже четко проступал в удушающем тумане дыма. От облегчения я готова была разрыдаться, когда увидела его, и как сумасшедшая побежала вперед, желая скорее погрузить босые израненные ноги в воду, на ходу пытаясь, снять футболку, кровью приклеившуюся к телу.
Я вошла в воду. Если плыть по течению, это менее опасный способ передвижения, то можно выбраться из леса.
Мучительный кашель с хрипом вырвался из легких, перед глазами потемнело, но я продолжала плыть, заставляя себя активней работать руками, но вовсе не потому, что была сильной или выносливой, просто уже не могла бороться с течением и самостоятельно выбраться из реки.
Следующий приступ кашля едва не отправил меня под воду, если б я с размаху не врезалась в свисающую над рекой ветку дерева, ухватившись за нее руками, я подтянулась и повисла на ней, разбитая и измученная.
Прижавшись к лицом к шершавой коре я затихла, толи впав в беспамятство, толи потерявшись во времени. Треск горящих деревьев эхом разносился по лесу, глухими ударами падали деревья, а звука вращающихся лопастей вертолета все не было.
Снова кашель, тяжелый, с надрывом. Уже не хочется кричать, плакать, рвать на себе волосы. Пусть скорее все закончится. Веки устало опустились, потом отчаянно зажмурились, и, чтобы отвлечься от сводящих с ума мыслей, я тихонько запела.
И в тот момент, переполненный смесью страха и обреченности, меня бережно подняли чьи-то руки. Широкие, стремительные шаги спасителя уносили меня от реки, он едва не срывался на бег. Это со мной-то на руках! Он действительно шел очень быстро: сухие ветки трещали под его ногами, ветер трепал мои мокрые волосы, бил в лицо с каждым движением незнакомца.
Воздух стал заметно чище, но я продолжала содрогаться в болезненных приступах удушающего кашля, по-прежнему боясь отрыть глаза, но когда решилась это сделать, от изумления лишилась дара речи.
- Ты? - только и смогла пораженно выговорить я.
Если бы не последние события, перевернувшие мою жизнь, то я бы так и не узнала, какими сложностями наполнен этот мир, и как трудно разглядеть в чьем обличье кроется враг, а от кого стоит ждать помощи здесь - в клетке.