Игры Черта

Часть первая «Клетка»

Куда мы и зачем идем,
Как в наркотическом дурмане?
Мы в жизни - спим, во сне - живем.
Навь - роза в черном целлофане.
Глава первая

- С Днем рождения! – грянули голоса, и темноту пронзил ярко вспыхнувший свет.
Хоть кухня и была просторная, но нежданные гости теснились в ней, как шпроты в банке. Какого черта здесь делают эти люди? Я замерла, напряженно выпрямив спину, словно проглотила швабру, беспокойно обежала взглядом улыбающихся и абсолютно неизвестных людей и остановилась на единственном знакомом лице моего парня. Черные глаза улыбались, когда он взял мою ладошку и поднес к губам.
- Я знаю, ты не любишь сюрпризы, но на этот раз я не был в курсе. Света бывает слишком настойчива.
- Света? – я бросила взгляд через его плечо и увидела девушку с короткой взъерошенной прической, махнувшую мне рукой. Тогда я окончательно смутилась, так как понятия не имела, что это за Света. И для полноты ощущений - вечеринка-сюрприз по случаю моего дня рождения оказалась неожиданностью, потому что я даже не догадывалась, что он в конце августа!
И началось! С глухим щелчком из бутылки шампанского выскочила пробка, и шипящий напиток под восторженные вопли фонтаном хлынул на ковер, тенью проплыла мысль, что завтра придется его чистить и растворилась в приторно счастливых улыбках гостей. Все лица сливались в сумасшедшую картину, и я не узнавала ничего, нарисованного на ней. Та самая девушка, которая организовала весь этот беспредел, первая расцеловала меня и начала зачитывать стих собственного сочинения. Кто-то сунул мне в руки бокал шампанского, прикрикнув: «До дна», и этот приказ я выполнила сразу.
- Линок, расслабься, я завтра помогу тебе убраться, - заверила меня блондинка с ярко подведенными глазами, добавив, - как в старые школьные времена.
Но я не помнила старые школьные времена. Словно кто-то взял ластик и стер прошлое. Меня не существовало несколько лет назад. Моего «вчера» даже не было.
И тогда я поняла – этого не может происходить в реальности. Создалось впечатление, что все, что сейчас происходит, происходит не со мной, а с кем-то временно переселившимся в мое тело. Я сделала несколько торопливых шагов назад, и, развернувшись, побежала в спальню.
В спальне на прикроватной тумбе, стоял маленький букетик первых весенних цветов. То, что это мои любимые цветы, стало единственным доказательством, что у меня было прошлое, которое решительно ушло в никуда. У меня не может быть дня рождения в конце лета, черт побери! День рождения прочно ассоциируется с голубой россыпью пролесков, пробивающихся сквозь последний снег, но уж ни как не с августовской жарой.
Где он раздобыл их на пороге осени?
- Один мой старый друг разводит цветы, - услышала я сзади. – И я подумал, что тебе будет приятно…
Моя улыбка получилась неестественной. Да я попросту насильно растянула губы!
- Что случилось, милая?
- С чего ты взял? – продолжая держать губы в подобии улыбки, я подошла к нему.
Он испытующе посмотрел на меня, и я нервно потерла переносицу
- Просто… - я запнулась, понимая, что не могу вспомнить имя своего парня. – Э…
Он сделал шаг вперед и, поравнявшись со мной, посмотрел так, как умеет делать только он: Он впивался взглядом в мое лицо, изучая, вбирая изменения. Я знала, что от него не ускользнуло ничего: ни растерянность, ни смущение, ни страх. Потом в его глазах зажглось беспокойство. Они потемнели, янтарь налился густой чернотой, зрачки сузились.
-  Лина, с тобой все хорошо?
Разве я могла ему сказать, что у меня проблемы с головой? Нет, вместо этого, я наплела с три короба, пытаясь как-то объяснить свою забывчивость: переезд выбил меня из колеи, а домашние хлопоты окончательно вымотали. Потом изобразила счастливую гримасу и нарочито весело побежала обратно к гостям.

***
Солнце жарило нещадно. Я купила бутылку ледяной минералки и, вытирая платком липкий пот со лба, остановилась у скамьи в скверике недалеко от фонтана, надеясь найти кусочек прохлады в тени деревьев. Но лучи проворно ныряли в листья молодой березы. Пусть тень не приносила прохлады, но спасала от пекла.
Почему я не рассказала ему о провалах в памяти? Сколько можно скрывать? Нет! Не могу ему рассказать! Никто не захочет жить под одной крышей с чокнутой истеричкой, у которой определенно проблемы с головой!
Отвинтив крышечку бутылки, я приготовилась сделать глоток, как вдруг появился этот парень.
Не знаю, откуда он взялся, я попросту не видела его, пока с криком: «Я был не прав!» он не подбежал ко мне. Парень был довольно высоким, мне пришлось задрать голову, чтобы рассмотреть его. Широкую грудь обтягивала оранжевая майка, оставляя открытыми крепкие плечи. Природа одарила его смазливой внешностью: голубые глаза, линия тонких, напряженно сжатых губ, ямочки на щеках. Лицо сочетало интересную гамму чувств: радость, волнение, нетерпение.
- Я был не прав, - покаянно склонив голову, повторил он и протянул мне руку ладонью вверх. – И должен был поступить по-мужски. Очень важно вовремя сделать выбор. Правильный или нет, главное сделать его.
Интересно, он успел меня рассмотреть? Ему будет очень неловко, когда поймет, что обознался. Я переместила взгляд с ладони, которую парень настойчиво продолжал держать открытой, снова на лицо.
- Прости, - промямлил он и посмотрел на меня.
Не зная, что добавить к сказанному, я сделала два торопливых глотка. Заверив незнакомца в том, что ничего страшного не произошло, перекинула сумку через плечо, и шагнула к дорожке, огибающей сквер.
- Давай заключим временное перемирие! Нам нужно поговорить!
- Молодой человек, вы обознались! – раздраженно выпалила я и, отвлекшись, чуть не врезалась в женщину, отоваривающуюся в ларьке. Она недовольно уставилась на меня глазами-пуговками, скривив губы, накрашенные ярко-красной помадой, неряшливо расплывшейся вокруг рта. Я извинилась, сконфуженно улыбаясь, та едва заметно кивнула и продолжила вытаскивать из кошелька купюры.
- Лина!
Передо мной вновь выросла высокая фигура незнакомца из сквера. Улыбка сползла с моего лица, как капля расплавленного воска. Он не обознался?
- Откуда вы знаете мое имя?
- В смысле? - его лицо удивленно вытянулось.
- В прямом.
- Ты не знаешь, кто я?
- Нет, не знаю, - я храбрилась, чувствуя, что не до конца откровенна с собой. Где же я могла его видеть раньше? Ведь точно видела. Впечатление было такое, словно этот незнакомец хорошо мне знаком, но при этом я точно знала, что вижу его впервые.
- Ты ничего не помнишь… – пораженно произнес парень, взъерошив пальцами короткие светлые волосы. - Лина, ты знаешь, где ты? – спросил осторожно, даже как-то робко.
- Что?! – гораздо громче, чем хотелось бы, воскликнула я, и, поймав взгляд той тетки с красными губами, проходящей как раз мимо меня, уже тише ответила:
– Разумеется, я знаю, где я!
Парень покачал головой.
- Он здорово над тобой поработал, стер все ненужные воспоминания. Это я! Стас! – громкий возглас перекрыл шум подъезжающей к ларьку «Газели».
Какая прелесть. Я нервно обернулась, надеясь, что нигде рядом не притаился зрачок видеокамеры. Я знаю, что первое впечатление, которое произвожу на окружающих – святая простота. Блондинка с большими карими глазами, с россыпью веснушек, покрывающих вздернутый нос. И без макияжа вообще не выгляжу на неполные двадцать три… стоп. На полные двадцать три. Да еще выскочила на улицу в коротеньких домашних шортах и розовом топике. Сходила за минералкой, называется, посидела в тишине, подумала!
- Стас? Это многое проясняет, - ответила я, представляя, как  краска заливает лицо.
Как назло людей прибавилось. Между деревьями мелькала светловолосая голова маленькой девчушки, лет десять, не больше, и у ларька толпились люди, поглядывая на меня: кто с любопытством, кто, откровенно усмехаясь, а водитель «Газели» в бежевой кепке даже покрутил указательным пальцем у виска.
Меня разыгрывают! Возможно, уже завтра в интернете появится ролик с моим участием! Нужно заканчивать этот цирк. Я отошла от ларька, Стас последовал за мной, чему я уже не удивилась. Ладно, выслушаю, а когда до него дойдет, что розыгрыш не удался, уйду.
Глубоко вздохнув, я спросила:
- Что вам нужно? 
- Поговорить.
- И после этого вы обещаете, что отстанете от меня?
Он кивнул.
- Тогда начинайте.
- Так просто? - голубые глаза подозрительно изучали мое лицо. Может, искали на нем признаки лукавства, не знаю, но как только парню предоставили слово, он замешкался.
- Это долгая история. И подозреваю, ты не сразу мне поверишь.
- У вас пять минут. Начинайте.
И он начал нести такую чушь, что я таращилась на него, открыв рот. Спустя пару минут я пришла в себя и, оборвав его путаную речь, негодующе воскликнула, не замечая, что перешла на «ты»:
- Подытожим! Ты говоришь, что знаешь меня, потому что ты – мой муж, а сейчас я живу с любовником, который не человек. Еще ты утверждаешь, что он обманывает меня, выдавая иллюзию за реальность. Все правильно?
- Нет, - выдавил парень, и я уже приготовилась услышать громкое: «Розыгрыш!», но вместо этого он сказал: - Что-то произошло, когда ты прочла заклинание… и он переселил тебя в иллюзорный мир.
- Мир?
Стас утвердительно кивнул. Без тени улыбки на лице. Сначала я не поверила своим глазам. Но не было похоже, что он шутит. И тогда все стало на свои места - он обкуренный.
- Слушай, торчок, ты дозу не рассчитал? – очень хотелось говорить спокойно, произносить слова медленно и тихо, но чаша терпения уже наполнилась доверху, и голос постоянно набирал громкость.
- Неужели придется начинать сначала! - воскликнул он, устремив взгляд в небо. А когда заговорил, по-отечески и нравоучительно, чего я с детства терпеть не могла, снова посмотрел на меня. – Любовь - это, конечно, прекрасно и даже благородно, но когда ты окажешься под землей, в аду, и начнешь грызть ногти от досады, я уже не смогу тебе помочь!
Я машинально сунула руки за спину. Как он узнал? Когда я сильно нервничаю, то действительно грызу ногти. Как-то  моя подружка… забыла имя, но это не важно, в салоне красоты, где надо мной колдовал гламурный стилист, заставила меня нарастить длиннющие ногти,  и их я тоже успешно сгрызла.
Это было перед… забыла… что-то вроде выпускного… нет… то событие было важнее. Волнительное и даже интимное. Очень захотелось его вспомнить, но тревога, зарождавшаяся внутри, заглушила это желание.
- Лина! Ты слышишь? – настойчивый голос вывел меня из раздумья. - Что мне сделать, чтобы ты поверила? Чем дольше ты пробудешь здесь, тем прочнее станет твоя связь с Мраком!
Отлично. Он реально верит, что должен спасти меня. И что теперь делать с этим Бэтменом?
- Спасибо, Стас, что предупредил, - мягко начала я и сделала шаг в сторону. Нужно улучить момент и побежать к дому. Он всего-то в ста метрах от сквера.
- Я не догадывалась о своей связи… с Мраком. Теперь я буду начеку.
Стас нахмурился. Воспользовавшись замешательством парня, я прошмыгнула мимо него, но он тут же схватил меня за локоть, повернув к себе лицом.
- Отпусти меня! - крикнула я.
Его глаза сузились, лицо стало жестким.
- Ты должна вспомнить!
- А если я не хочу вспоминать? – слова, вырвавшиеся спонтанно, необдуманно, удивили меня больше, чем Стаса, который замер, ослабив хватку. И как только это было озвучено, я отчетливо почувствовала пустоту в голове, словно забыла все…гораздо больше, чем нужно. Но это была не вакуумная пустота, а наполненная ускользающими образами. И она пульсировала, отдаваясь в груди возрастающей тревогой. В мыслях мелькали странные образы. Обрывочные, размытые и пугающие. Они выскакивали из памяти оранжевыми, горячими лентами, затем вспыхивали идеально-черной липкой тьмой. И лица…  искаженные страхом подозрительно знакомых незнакомцев…
- Пусти! - громко повторила я, отскакивая в сторону. И побежала. Дорога сделала поворот, высокие деревья, отбрасывающие тень на горячий асфальт, остались позади, уступив место низким, аккуратно подстриженным кустарникам.
- Я не причиню тебе зла! - выкрикнул он вдогонку.
Обернувшись, я увидела, что Стас бежит за мной, и запаниковала. Я неслась сломя голову, не замечая вокруг ничего. Моя вселенная сузилась до расстояния между мной и Стасом. Поэтому пожилого мужчину я не заметила и с размаху налетела на него, он покачнулся, и мы оба едва не растянулись на асфальте.
- Извините, пожалуйста… он гонится за мной… я не заметила вас, - тяжело дыша, тараторила я.
Мужчина указательным пальцем поправил съехавшие на кончик носа очки и спросил:
- Кто?
- Он! - я указала рукой назад.
Поглаживая реденькую бородку, он нервно заглянул за мое плечо, прищурился и в уголках его глаз собрались морщинки.
- Вам, наверно, привиделось. Такая жара сегодня. Там нет никого.
Неужели отстал? Я обернулась и поймала на себе цепкий, испытующий взгляд Стаса, стоящего в двух шагах от меня.
- Как нет? - я зажмурилась, потерла глаза, открыла - Стас не исчез. Он продолжал стоять на месте, засунув руки в карманы бежевых штанов.
- Девушка, может, водички попьете? - заботливо спросил мужчина.
- Не нужно мне воды! - огрызнулась я.
- Тогда присядьте, - мужчина положил ладонь мне на лоб. Покачал головой и, обведя широким жестом дорогу перед собой, мягко сказал: - Видите - за вами никто не гонится. Все хорошо.
Я замерла, почти не дыша, по спине поползли мурашки. «Он не видит его?» - не успел вопрос сформироваться в моей голове, как я услышала четкий и внятный ответ:
- Да, он не видит меня. Я не принадлежу этому миру.
Не видит. Сердце ухнуло. То есть как это не видит?! Почему тогда я вижу?! Что я ела? Так: с утра яичницу, бутерброд с сыром. Пила кофе и... Блин, ну точно! Антидепрессанты. У меня бессонница. Возможно, это побочный эффект, лихорадочно соображала я.
- Лина, препараты ни причём. Ты видишь меня по той же причине. Ты тоже не принадлежишь этому миру.
Но между нами все же есть различие: меня видят все, а его никто! Теперь понятно, почему люди на остановке так странно смотрели на меня! Выброшу таблетки! Все до единой! Только ромашка! Мысли смешались, сознание отрицало все: Стаса, его слова и реальность.
- Этот мир создан для тебя, ради тебя и во имя тебя, - глумливым тоном заявил тип. - Поэтому тебя видят все. Когда ты начала вспоминать, пусть немного, но все же, то уже начала осознавать, что я прав. Ты на верном пути, просто не сходи с него. Тогда твой возлюбленный, - последнее слово он произнес брезгливо, с издевкой, как выплюнул, – не припрется сюда и…
Тот, который не человек… Тошнотворный страх наполнил мой желудок. Или я сошла с ума, или просто сплю.
- Ты псих! - отчаянно мотая головой из стороны в сторону, я попятилась, развернулась и снова сорвалась на бег.
Черт возьми, что происходит?!
Я бежала, жадно хватая ртом воздух. Стремительно, яростно, подгоняемая желанием скрыться от пугающих образов, забыть и не вспоминать никогда. Разум остался где-то там, за пределами этого безумия.
- Лина! Стой… - неслось вдогонку.
Черт! В боку закололо, мне пришлось сбавить темп. Свернула в арку, прохромала мимо сидящих на лавке старушек и, не останавливаясь, нырнула между домами, осознав, что от страха свернула не туда, только когда в ноздри ударил запах гнилой рыбы, перемешанный с вонью нечистот. Сморщив нос, огляделась по сторонам и поняла, что завела себя в тупик.
Воздух короткими хрипами вырвался из легких. Пусть мое прошлое укрыто тенью, но то, что я не бегунья, да и ничего общего со спортом никогда не имела – очевидно. Этот короткий марш-бросок едва не угробил меня! Бешеный стук сердца, казалось, вот-вот порвет барабанные  перепонки, в горле пересохло, носоглотку жег каждый вздох. Громко закашляв, я сбавила шаг, медленно развернулась и попятилась, пока не уперлась спиной в стену. Меня пробивала мелкая дрожь, глаза щипало от подступающих слез, но сдаваться я не собиралась, осматриваясь в поисках любого тяжелого предмета.
В зловонной луже лежала ржавая арматура. Я нагнулась, стараясь не обращать внимания на омерзительный запах и судорожный кашель; пальцы обхватили холодный металл. Выспрямившись, я поразилась не только тому, что собиралась сделать – странный тип исчез!
Я осторожно двинулась к выходу из тупика, продолжая настороженным взглядом шарить вокруг.
- Эй! – выкрикнул кто-то,  и я сделала сумасшедший, яростный выпад в сторону. Коротко просвистел рассекаемый металлом воздух; конец арматуры угрожающе двинулся к лицу… подростка, испуганно шарахнувшегося в сторону. Парнишка истошно завопил и бросился наутек.
Пальцы разжались, арматура звонко ударилась об асфальт. Черт! Я совсем рехнулась?! Только что чуть не размозжила голову бедного пацана!
Нужно успокоиться. Не забывать дышать. Ровно. Сначала успокоиться и только потом подумать.
Аккуратно сунув испачканную руку в карман, чтобы достать платок, я поняла, что, должно быть, забыла его в сквере на лавке. Черт! Тряхнув руками, я словно во сне, медленно побрела по дороге, отчаянно пытаясь привести мысли в порядок, а они лениво расползались, путаясь.
Под рокот бьющегося сердца я вошла в подъезд.
В спертом воздухе смешались запахи бетонных стен, табака и перегара от пьянчужки, прикорнувшего на ступеньках первого этажа. Черт! Ведь предлагали же установить домофон!
Я взялась за перила и, осторожно прошмыгнув мимо громко храпевшего мужика, поднялась по ступенькам.
***
Я вошла в квартиру, дверь захлопнулась с глухим щелчком. Ее снял мой парень… нет, квартиру сняла я, а потом он переехал ко мне.
Сквозь открытое окно в кухню доносился шепот ветра, блуждающего в листьях высокого тополя, и тихое чириканье птиц. Беспокойно поежившись, я бросила связку ключей с сумкой на барную стойку и, тщательно вымыв руки, включила чайник. Выключила. Как можно пить горячий кофе в такую жару! Налила стакан холодной воды и подошла к окну.
У подъезда, на лавке оживленно переговаривались две старушки о необычайно жарком лете, о горячей картошке, выкопанной накануне на даче. Над их головами пронесся черный ворон. Рассекая воздух крыльями, он набирал высоту, оставляя за собой серые призрачные струи. Как в замедленном кино эти струи тянулись, дрожали, извиваясь.
Одна из старушек подняв голову, поймала мой взгляд, и уголки ее губ напряженно поползли вниз, морщинистое лицо вытянулось, а потом потекло, как кисель.
Я испуганно шарахнулась, крепко зажмурив глаза; стакан выскользнул из рук и разбился о кафельный пол. В ушах зашумело. Мысли, как стая испуганных воробьев, вылетели из головы. Время замерло. Гул нарастал. Сердце прыгало, словно в груди ему стало невыносимо тесно, пока решалась открыть глаза. А когда это сделала, то, не глядя на старушку, сразу закрыла окно.
Черт! Это все солнце. Палящее. На улице градусов тридцать семь. Не меньше. В окно, тревожа тонкие шторы, проник по-осеннему холодный ветер. И в комнату влетели коричневые палые листья. В середине лета... а разве сейчас лето? Не осень?
Потерев указательным пальцем правый висок, в котором начинала пульсировать боль, я села на высокий барный стул, а в голове яркими сигнальными лампочками мигало слово «иллюзия».
По сердцу полоснуло ощущение фальши всего, что окружает меня. Как во сне, когда умом ты понимаешь, что этого не может быть в действительности, но продолжаешь верить в реальность происходящего.
Схватив телефон, начала набирать номер, желая услышать голос своего парня. Он обладал действием сильного успокоительного. Я расскажу ему все. И о дырах в памяти, и о Стасе. Рядом с ним все тревоги отступят, и сейчас мне очень нужно…
- Не нужно, Лина…
Я пораженно застыла. В квартире я находилась одна - это совершенно точно. Она находится на пятом этаже, и чтобы проникнуть сюда через окно, загадочный гость должен быть альпинистом или ловко маскирующимся ниндзя, незаметно взобравшимся по тополю…
Пришлось выдержать несколько секунд, прежде чем до меня дошло, кому принадлежит этот голос. И время понеслось под гулкий рокот сердца потому, что в дверном проеме стоял Стас!
- Черт! – завопила я, соскакивая со стула.
В висках застучало. Стас навис надо мной и, похоже, был не на шутку взбешен, на скулах заиграли желваки, а глаза сердито сверлили меня.
- Ты бежишь от себя! Но тебе придется меня выслушать!
- Отстань от меня! - заскулила я.
- Ты измотана, под глазами мешки! Это от счастливой жизни?! - взревел он. - Почему ночью ты не выключаешь свет?
- Я боюсь темноты! - сжавшись от ужаса, я оправдывалась, не перед ним, перед собой, отторгая непрошеные слова, которые так и рвались наружу.
- Правильно, потому что там прячется страх. А почему в квартире нет зеркал?
- Заткнись! - завопила я, тряся головой.
- Когда ты спала в последний раз? – он схватил меня за плечи и тряхнул. - Две ночи назад? Три? Десять?! Ты не спала десять ночей! А почему? Почему ты не спишь, Лина?!
От этих слов слезы хлынули из моих глаз, потому что ответ пришел сам собой.
- Я боюсь! - ревела я.
- Да! Ты боишься! А почему ты боишься?!
- Не знаю… не помню…, - я врала, жестокая память выдавала картинки: зеркала, много зеркал; прозрачные силуэты… и я уже начала понимать, что именно они – единственная реальность в окружающей меня иллюзии.
- Вспоминай!
- Не хочу! - визжала я, закрывая руками уши, словно это могло помочь отгородиться от навязчивых воспоминаний.
- Но ты должна! Иначе не может быть!
- Не хочу ничего знать!
- Лина, Он лишил тебя всего, спрятал от жизни. Он причинил тебе столько зла! И после всего этого ты не хочешь вспоминать?!
Отчаянно выскребая остатки смелости, я с вызовом вздернула подбородок, хотя слезы продолжали литься по щекам, а колени дрожали от страха.
- Он спас меня! – я свято верила в то, что произнесла, ни секундочки не сомневаясь, хотя понятия не имела как Он меня спас, и самое главное - от чего!
- Спас тебя или себя?
- Нет, нет, нет...
Он медленно отпустил меня, его рука скользнула в карман рубашки и вытащила фото.
- Смотри.
Я отворачивалась, сопротивлялась, но как только взглядом зацепилась за фото, то оторваться уже не смогла. На ней были я и Стас…
И тогда я вспомнила его. Узнавание пришло внезапно, просто сознание вдруг взяло и выдало картинки: я в свадебном платье и Стас, бережно несущий меня на руках; фейерверки; крики «Горько!». Это было похоже на взрыв мыслей и эмоций, но все неожиданно стало просто и понятно. Я смотрела на мужа, широко раскрыв глаза. «Как я могла забыть о тебе?» - вопрос дрожал на моих губах, но озвучить его я не решилась.
- Прости, - его голос смягчился, он притянул меня к себе, прижав к груди. - Прости.
- Стас, - всхлипывала я, крепче прижимаясь к холодной груди. - Но как же так случилось?
- Поплачь, поплачь, Веснушка. А потом я вытащу тебя отсюда. И мы пойдем домой.
Я напряглась, потому что вспомнила - вместе мы уже не живем, а жгучая обида тут же подсказала причину. Освободившись из его объятий, я вытерла мокрые щеки ладонью, замахнулась и отвесила ему пощечину:
- Ну и козел же ты!
- Лина, ты не все вспомнила, - Стас потупил взгляд.
- Это ты мне говоришь?! – странное дело, как только эта дыра в голове заполнилась, плакать совершенно расхотелось, теперь мне хотелось кричать и драться. - Лучше б ты это Кате сказал, вспомнив, что ты мой муж, а она моя лучшая подруга!- я ненадолго замолчала, пытаясь понять, почему он так странно на меня смотрит – сконфуженно, но терпеливо. - Хочешь сказать, что я поступила как последняя размазня и дала тебе еще один шанс?
- Нет, - со вздохом признался Стас.
- Отлично!
Я злилась, потом пришло понимание, что именно с этого чувства – беспросветной обиды, началась моя история. Стараясь смотреть куда угодно, но только не на него,  я пыталась скрыть, как совсем недавно ждала его извинений, хотела простить…
В голове все смешалось. Обрывки, эпизоды один страшнее другого раздирали мой мозг. Он кипел, заполнялся воспоминаниями. Страшными, жуткими, нереальными воспоминаниями реально прожитой жизни.